Чтение 2 - АНСЕЛЬМ КЕНТЕРБЕРИЙСКИЙ

АНСЕЛЬМ КЕНТЕРБЕРИЙСКИЙ

"Верю, чтобы понять"

Ансельм родился в 1033 году в Аосте, в Италии. Молодым человеком двадцати шести лет он поступает в монастырь бенедиктинцев в г. Бек, в Нормандии. Вскоре, в 1063 году, он становится приором (настоятелем) монастыря, став преемником Ланфранка, ушедшим аббатом в другой монастырь. С этого времени жизнь его делится на три периода, по пятнадцать лет на каждый. Пятнадцать лет он был приором Бека (1063-78), аббатом Бека (1078-93) и архиепископом Кентерберий-ским (1093-1109), опять-таки сменив на этом посту Ланфранка. Ансельм вступал в конфликты со сменявшимися королями по вопросу о независимости английской церкви от короля и роли папы в Англии. В результате этого большую часть времени своего архиепископства он провел в ссылке на континенте.

Ансельм был первым истинно великим богословом средневекового Запада и считается некоторыми основателем схоластики. Он позволил философии играть значительную, хотя и ограниченную роль в богословии. Откровение, а не философия, вносит содержание в христианскую веру. Однако богослов может затем воспользоваться разумом, чтобы лучше понять то, во что он верит. Разум может показать рациональность и внутреннюю взаимосвязанность частей христианской доктрины. Подобно *Августину, Ансельм утверждал, что вера должна быть выше разума: следует "верить, чтобы понимать". Ансельм применил этот метод в своих трех главных трудах. В "Monologium" (1077), первоначально названном "Пример размышления над основами веры", он предлагает "доказательство" существования Бога. Тот факт, что мы можем различать степени добра, означает, что существует абсолютное Добро, по стандарту которого мы оцениваем все остальное:

Все другие виды добра [кроме абсолютного Добра] признаются добром в сравнении с противоположным, и только лишь одно Добро является добром само по себе. Только лишь это существо, доброе само по себе, является высшей степенью добра. Нельзя с ним сравниться или превзойти его. Но если оно -Добро в высшей степени, то тогда оно и велико в высшей степени. Стало быть, есть одно Существо, Которое и доброе в высшей степени, и великое в высшей степени, то есть высочайшее из всех существ.

"Monologium" 1

Этим существом является Бог. Аргумент Ансельма основан на предположении, что "универсальное" более реально, чем конкретное его проявление (платонизм). Следовательно, "Идея" о человечестве более реальна, чем отдельный человек, такой, как, например, Ансельм. "Идея" добра более реальна, чем конкретное проявление цобра, как, например, жизнь отдельного благочестивого человека. Эта точка зрения была принята во времена Ансельма. Современные люди размышляют о добре как о некоем абстрактном идеале, а не о существе.

Аргумент "Monologium" не был оригинальным. Нечто подобное выдвигал и Августин. На следующий год Ансельм предложил новый взгляд на проблему, публикуя "Proslogium", первоначально названный "Вера, ищущая понимания". Исследование начинается с описания верующего человека, который стремится понять то, во что он верит.

Я не пытаюсь. Господи, проникнуть в Твое превосходство, так как мое понимание не стремится к этому. Но я страстно желаю до некоторой степени понять Твою истину, в которую верит мое сердце и которую оно любит. Я стремлюсь понять не для того, чтобы поверить, но я верю, чтобы понимать. Ибо знаю - пока я не поверю, то и не пойму.

"Proslogium" 1

В своем труде Ансельм представляет свое знаменитое "онтологическое доказательство бытия Бога". У всех людей имеется понятие о Боге как о "совершенном существе". Но понятие не может возникнуть, если нет совершенного существа в действительности. Следовательно, Бог существует.

Таким образом, если "величайшее мыслимое существо" существует только в воображении, то тогда появляется возможность постичь существо более великое, чем "величайшее мыслимое существо". Однако ясно, что это невозможно. Нет сомнения в существовании "величайшего мыслимого существа" и в том, что оно существует не просто в воображении, но также и в действительности. Далее, существует оно с такой несомненностью, что невозможно даже и подумать, что оно могло бы не существовать, и что это существо более великое, чем то, о котором мы могли бы подумать, что оно может не существовать. Итак, если о "величайшем мыслимом существе" можно подумать, что оно не существует, то тогда оно появляется "величайшим мыслимым существом". Однако это противоречие терминов. Итак, ясно, что существует "величайшее мыслимое существо", о котором нельзя и подумать, что оно может не существовать. И это существо Ты, о Господь, Бог наш. "Proslogium" 2-3

С некоторыми основаниями Ансельма обвиняли в том, что он пытается дать определение бытия Бога. Его подход отражает высшую степень уверенности в силе разума, свойственной одиннадцатому столетию. Ансельм считал, что этого аргумента должно быть достаточно, чтобы убедить "безумца", отрицающего бытие Бога (Пс. 13:1). Споры по поводу этого онтологического доказательства длятся по сей день, и им не видно конца.

Самая честолюбивая работа Ансельма - " Сиг Deus homo" ("Почему Бог вочеловечился") - написана в 1090-х годах. Здесь Ансельм, как и *Афанасий в своем сочинении "О воплощенном Слове", рассматривает обвинения против защитников доктрины о воплощении. Многие считали, что те, кто утверждают, что Бог стал человеком и умер ради нашего спасения, унижают Бога. Ансельм выступает в защиту и говорит, что нет ни одного другого подходящего способа, чтобы спасти нас. Работа принимает форму диалога между Ансельмом и одним из его монахов по имени Бозо. И в этом случае Ансельм следует методу "веры, ищущей понимания":

Правильный порядок - сначала верить в глубокие истины христианской веры, а затем уже пытаться проверить их разумом. Мы поступим небрежно, если, пришед в твердую веру, не попытаемся понять того, во что верим. С помощью предшествующей благодати Божьей я считаю, что должен держаться веры нашего искупления так, чтобы ничто не могло поколебать мое постоянство в вере, даже если я ничего не пойму. Прошу, объясни мне то, что, как ты знаешь, многие и кроме меня стремятся понять: почему всемогущий Бог принял на Себя ничтожность и слабость человеческой природы, чтобы восстановить ее'!

"Cur Deus homo"

(БозоАнсельму) 1:2

Ансельм доказывает абсолютную необходимость воплощения Бога. Зная о существовании Бога и Его характере, зная о природе человека и его греховности, можно сделать вывод, что у Бога просто не оставалось другого выбора. Он не мог оставить человека - вершину Своего творения. Не мог Он, однако, и просто простить его. И только лишь Бог может быть достаточно велик, чтобы суметь заплатить за него. Из этого следует, что Бог стал человеком, чтобы заплатить за человечество Своей добровольной смертью.

Суть вопроса в следующем: почему Бог стал человеком, если Он мог спасти человечество от смерти любым другим способом? Ты {Ансельм] весьма разумно доказал, что человечество должно быть возрож дено и что это не может свершиться без того, чтобы человек не заплатил Богу за свои грехи. Долг этот был таким большим, что, несмотря на то, что долг этот принадлежал человеку, только лишь Бог был достаточно велик, чтобы заплатить за него. Итак, для того чтобы заплатить, Он должен был быть и Богом, и человеком. Именно поэтому потребовалось Богу соединить человеческую природу со Своей собственной личностью, чтобы человек, который должен, но не может заплатить, смог бы сделать это в личности Бога.

"Cur Deus homo"

(Бозо Ансельму) 2:18

Аргумент Ансельма был впечатляющ, однако имел и свои слабые места. Он зашел дальше обычного христианского утверждения о том, что крест был необходим (то есть, что Бог должен был сделать что-то), и стал утверждать, что это было абсолютно необходимо (то есть Бог и не мог сделать ничего другого). В понимании искупления у Ансельма тоже были слабые места,  например,  он  делал больший акцент на честь Божью, чем на Его справедливость, и на крест, а не на жизнь, воскресение и вознесение Иисуса Христа. Однако аргумент Ансельма был достаточно гибок и мог быть видоизменен, чтобы принять во внимание эту критику. Его основное утверждение, видоизмененное в достаточной мере, и по сей день остается мощным аргументом в пользу утверждения, что воплощение и крест поистине являются подобающими и разумными вещами.

Цель сочинений Ансельма состояла больше в том, чтобы пока зать, насколько вера разумна, а не в том, чтобы дать какое-то строгое доказательство в ее пользу. Красота и внутренняя гармония христианской веры сообщает верующему радость, так как он видит согласие между верой и разумом. Возражения неверующих (как, например, то, что унизительно для Бога стать человеком), отвергаются, и Ансельм указывает на истину христианского Евангелия.

ПЕТР АБЕЛЯР

Вопросы к вере

Петр   Абеляр   (1079-1142), французский философ и теолог, был одним из самых выдающихся мыслителей двенадцатого века.

Сначала он учился под руководством богослова Росцеллина, осужденного за свою ересь, а затем в Париже под руководством Гильома де Шампо. Эти два богослова принадлежали к противоборствующим лагерям в главном философском споре тех дней. Обсуждался вопрос об "универсалиях" (общих понятиях), о том, как они соотносятся с единичными вещами. Гильом был "реалистом", считавшим, что универсалии имеют реальное существование и предшествуют   существованию единичных вещей. Росцелин был "номиналистом" и считал, что реально существуют только отдельные вещи с их индивидуальными качествами, а общие понятия, создаваемые нашим мышлением, не только не существуют независимо от вещей, но даже не отражают их свойств и качеств. Абеляр занял промежуточную позицию и рассматривал универсалии как умственные концепции. Они не суще ствуют отдельно от представителей, но они также и не произвольные имена. Универсалия, как, например, "собака", реальна (это не просто слово), но это и не вещь и не нечто такое, что существует отдельно от конкретных псов. Она предшествует конкретным псам в том смысле, что Бог планировал сотворение собак, и, таким образом, идея была у Него в разуме, она существует в отдельных собаках, и она существует в нашем сознании, если мы обладаем концепцией "собаки". Эта точка зрения стала преобладающей и завершила собственно спор, пока не наступило время *Уильяма Оккама.

Абеляру было всего двадцать лет, он еще учился под руководством Гильома де Шампо, когда проявил себя как равный и даже способный соперничать с ним. Он безжалостно опровергал точку зрения Гильома, доказывая, что она логически непоследовательна и ведет к ереси. В результате - студенты перешли от Гильома к Абеляру, а Гильом был вынужден оставить Париж и искать себе другое занятие. Это утвердило репутацию Абеляра как блестящего ученого, однако не прибавило ему популярности у властей. Через несколько лет он отправился учиться у Ансельма Лаонского. Ансельма уважали как ведущего богослова, уважали все, но только не Абеляр:

"Он ве,сьма замечательно владеет словами, однако значение их бесполезно и лишено всякого смысла. Огонь, который он пытался разжечь, заполнил его дом дымом, но так и не загорелся". Как и в случае с Гильомом, Абеляр начал читать свои собственные лекции и увел многих студентов у Ансельма. Вскоре он возвратился в Париж.

В Париже Абеляр поселился у Фулбера, каноника собора Парижской Богоматери, и стал воспитателем его привлекательной и хорошо образованной племянницы Элоизы. Их взаимоотношения вскоре перешли все границы, и через некоторое время у Элоизы родился мальчик. Фулбер негодовал, и Абеляр поспешил успокоить его тем, что тайно женился на Элоизе. Однако долго сохранить в тайне этого было нельзя, а в том веке это означало конец академической карьеры Абеляра. Тогда он помещает Элоизу в монастырь, чем окончательно приводит в бешенство Фулбера, который начинает строить планы мести. Однажды ночью на Абеляра напали и изувечили его так, что была исключена всякая возможность повторения его сексуальных грехов. Это заставило Абеляра стать монахом. Но на этом его отношения с Элоизой не закончились. Через несколько лет он написал произведение "История моих бедствий". Книга попадает в руки Элоизы, и переписка их возобновляется. Элоиза признается в том, что не может примириться со своей судьбой, а Абеляр уговаривает ее раскаяться и взглянуть на себя как на невесту Христову. В другое время они могли бы счастливо пожениться, однако это было невозможно в двенадцатом веке. Сейчас они вместе, так как лежат в одной могиле в Париже.

В 1122 году Абеляр написал свой главный труд "Sic et поп" ("Да и Нет"), здесь он сопоставляет отрывки из Библии, писаний Отцов церкви и других источников, которые находятся в кажущемся противоречии. Цель его состояла не в том, как полагали, чтобы дискредитировать авторитеты. Он считал разум судьей, способным примирить противоречащие друг другу авторитеты и, по необходимости, произвести суд между ними. Юристы уже начали пользоваться философскими методами, чтобы выносить решения или выступать судьями между противоречащими сторонами. Когда казалось, что один закон противоречит другому, то в этом случае использовалась логика, чтобы примирить их и определить существо закона. Этот метод был использован с большим успехом итальянским юристом Грацианом в его "Согласии несогласных канонов". Этот труд стал общепринятым учебником по каноническому (церковному) праву. Нововведение Абеляра состояло в том, что он применил этот метод к богословию. Также следует помнить, что он не всегда с уважением относился к авторитетам, как в случаях с Гильомом и Ансельмом Лаонским.

В труде Абеляра "Да и Нет" раскрывается его основной подход к богословию. *Ансельм Кен-терберийский, с уважением относящийся к монашеской традиции, следовал методу веры, стремящейся к пониманию: "верю, чтобы понять". Абеляр перевернул эту фразу и внедрил метод сомнения. Сомнение - способ постижения истины, необходимо задавать вопросы, чтобы получить ответ. В предисловии к "Да и Нет" Абеляр утверждал, что "через сомнение мы приходим к вопросам,а вопросами мы постигаем мудрость". Сомнение - это не грех (в соответствии с традиционным пониманием), а начало всякого знания. Абе ляр стремился понять христианскую доктрину для того, чтобы знать, во что верить. Этот метод был совершенно противоположен методу *Августина и Ансельма. Богословие, таким образом, становится наукой, а не поводом к размышлению. Этот шаг привел к возвышению современных научных методов, последовавшее через несколько веков, а также предвосхитил современные методы образования.

Абеляр применяет этот метод к доктрине об искуплении. В чем суть утверждения, что мы искуплены смертью Иисуса Христа? Абеляр задает вопросы к двум традиционным ответам на этот вопрос. Он высмеивает идею (уже терявшую популярность в то время) о том, что дьяволу принадлежат все права на человечество. Наоборот, сатана соблазнил род человеческий, и это дает нам право на восстановление своих взаимоотношений с Богом. Смерть Иисуса Христа была предложена как выкуп за человечество не сатане. Выкуп был заплачен Тому, Кто истинно имеет права на нас, - Богу. Абеляр подвергает сомнению необходимость выкупа, он считает, что Бог мог бы просто простить грех.

И на самом деле, каким жестоким и злонамеренным кажется нам то, что кто-то может требовать крови невинного человека в качестве цены за что-либо и что его каким-либо образом может удовлетворить, если невинный человек будет предан смерти. Маловероятно, что Бог должен посчитать смерть Своего Сына такой приятной, чтобы через нее примириться со всем миром! Эти и другие вопросы, похо же, представляют сложную проблему, касающуюся нашего искупления или оправдания через смерть нашего Господа Иисуса Христа.

"Комментарии к Посланию

к Римлянам (3:19-26)".

Приложение

Абеляр видит значение"смерти Иисуса Христа в том эффекте, который она оказывает на нас: когда мы видим Его любовь к нам, это пробуждает в нас любовь к Нему.

Мы были оправданы кровью Христа и примирились с Ним следующим образом: уникальное действие благодати проявилось в том, что Его Сын взял нашу природу и пребывал в ней, уча нас словом и примером до самой смерти. Он более полно соединил нас с Собой Своею любовью. В итоге, наши сердца должны воспламениться таким даром божественной благодати, что истинная любовь не уменьшится от любых испытаний ради Него.

"Комментарии к Посланию

к Римлянам (3:19-26)".

Приложение

Эта "теория нравственного влияния", которая рассматривает крест в качестве высшего примера любви, истинна в своей сути. Однако стихи из Послания к Римлянам, которые цитирует Абеляр, без сомнения, раскрывают более глубокий смысл креста. То же касается и его утверждения, что крест может быть примером любви только в том случае, если есть значительное основание для смерти Иисуса Христа, в противном же случае этот поступок - просто бравада. Сама Его смерть за наши грехи с целью восстановить наши взаимоотношения с Богом и является основанием Его смерти, она делает ее действием любви по отношению к нам. Но отрицал ли это Абеляр? Повсюду он говорит о том, что Иисус Христос понес наказание за наши грехи. Некоторые могут сказать, что эти высказывания нельзя принимать всерьез в свете процитированных выше отрывков. Другие могли бы посчитать эти высказывания как доказательство того, что Абеляр не хотел сводить значение креста просто к действию любви. Может быть, имеет значение то, что, отрицая выкуп, заплаченный сатане, он только лишь задает вопрос о том, почему было необходимо, чтобы выкуп был заплачен Богу?

Такой выдающийся и неуступчивый мыслитель не мог постоянно оставаться безнаказанным. Одна из его работ была осуждена на соборе в Суассоне в 1121 году и сожжена. Это не повлияло на карьеру Абеляра, однако он почувствовал шаткость своего положения. * Бернард Клервоский категорически выступал против учения Абеляра. Он обвинял его в том, что тот создает пятое евангелие. Абеляра осудили на Сансском соборе в 1140 году. Абеляр подал апелляцию в Рим, однако Бернард написал папе трактат "О заблуждениях Петра Абеляра", и решения собора были подтверждены. Абеляр умер в следующем году, став монахом известного аббатства в Клюни, где к нему относились с достаточной мягкостью.

ПЕТР ЛОМБАРДСКИИ

Мастер высказываний

*Петр Абеляр был осужден с помощью вмешательства *Бернар-да Клервоского. Однако его труд был продолжен другим Петром, Ломбардским. Этот Петр родился в конце одиннадцатого века в Ломбардии (Северная Италия). Он учился в Болонье, Реймсе и Париже (скорее всего у Абеляра). Около 1140 года он преподавал в Париже и в 1159 году стал епископом этого города. Умер он в следующем году.

Главный вклад Петра - труд "Четыре книги сентенций, или учение о вещах и знаках", написанный между 1147 и 1151 годами. Это собрание выдержек (сентенций - суждений, содержащих максимы, мнения) из Библии, трудов Отцов церкви и других авторитетных источников. Метод Петра был похож на метод Абеляра: он пользовался разумом, диалектикой и логикой, чтобы выносить суд над различными авторитетами. Однако он сочетал метод Абеляра с уважением к авторитетам, и делал он это таким образом, что даже завоевал поддержку Бернарда. Цель его состояла не в том, чтобы ввести в обращение новые идеи, но просто определить истину, основываясь на уже имеющихся авторитетах. Он полагал, что просто совершенствует работу своих предшественников. Лучше всего это описывает Бернард Шартрский (ум. ок. 1130г.):

Мы - как карлики, сидящие на плечах гигантов [древних]. Мы видим более ясно, чем они, и видим вещи, которые отдалены от нас, и это не потому, что у нас лучше зрение, и не потому, что мы выше, чем были они, но потому, что они воспитали нас и добавили к нашему росту свою громадную высоту. Цитируется Джоном из Солсбери, "Металогикон" 3:4

Петр Ломбардский не стремился быть оригинальным, однако в одной сфере он все-таки преуспел особо. Он был первым, кто составил перечень семи таинств, ставший стандартом в римско-католической церкви. В первой церкви слово "таинство" использовалось как в его узком значении (креще-иие и евхаристия), так и в широ-ROM (многие другие обряды, как, например, изгнание бесов или молитва Господня). Ко времени Петра общее число таинство колебалось от двух до двенадцати. Но, как только Петр предложил семь из них, это число (как число "совершенное") было сразу принято, хотя в него включили не те таинства, которые были предложены Петром. В конце концов его перечень восторжествовал и был определен как ортодоксальный *Фло-рентийским собором в 1439 году. Ясно, что решению иметь семь таинств предшествовал отбор именно этих семи таинств. Невозможно составить определение, которое бы оправдывало включение этих семи обрядов в число таинств и исключение каких-либо других обрядов.

Что такое таинство? "Таинство - это знамение священной вещи" (Августин)... И еще, "таинство - это видимая форма невидимой благодати" (Августин)... Таинство несет в себе подобие той вещи, знамением которой и является. "Ибо, если таинства не являются подобием вещей, таинством которых являются, то тогда их не стоит называть таинствами" (Августин). Ибо то, что правильно называют таинством, - есть знамение благодати Божьей и форма невидимой благодати, так, что оно несет в себе образ ее и существует так же, как его причина. Таинства были установлены, стало быть, не только для ознаменования [будучи знамениями], но также для освящения [сообщения благодати].

"Сентенции" 4:1:2,4

Почему были установлены таинства: "Таинства были установлены по трем причинам: как средство для увеличения смирения, как средство для наставления и как побуждение к действию. Поистине, как средство для увеличения смирения, чтобы человек подчинил самого себя (из уважения к заповеди Божьей) материальным вещам, которые по природе ниже его... Они также установлены как средство для наставления, чтобы через внешнюю видимую форму разум мог быть научен понимать внутреннюю невидимую добродетель... Подобным образом они были установлены как средство побуждения к деятельности. Ибо человек не может пребывать в праздности, таинства сообщают ему полезный и здоровый толчок, чтобы отвратить его от пустых и вредных занятий" (Хуго из Св. Виктора)... Бог может дать благодать человеку без таинств и не привязывает к ним Свою силу, но ради вышеперечисленных  обстоятельств Он установил таинства. "Сентенции" 4:1:5

О таинствах Нового Закона: подойдем теперь к таинствам Нового Закона [т. е. Нового Завета]. Это:

крещение, конфирмация, хлеб благословения (т. е. евхаристия), епитимья, миропомазание, рукоположение и брак. Некоторые из них являются лекарством против греха и дают помощь благодати (напр. крещение), другие же являются только лекарством (напр. брак); третьи же укрепляют нас благодатью и си -лой (напр. евхаристия и рукоположение).

"Сентенции" 4:2:1

Богословие Петра Ломбардско-го было подвергнуто сомнению сразу же после его смерти, однако он был оправдан на *Четвертом Латеранском соборе 1215 года. "Сентенции" Петра оставались стандартным богословским учебником вплоть до Реформации и далее. А для получения докторской степени по богословию необходимо было написать комментарии к ним. Он и стал известен как автор "Сентенций".

ФРАНЦИСК АССИЗСКИЙ

Сочетавшийся с госпожой Бедностью

Франциск Ассизский - самый любимый из средневековых святых. Родился он в 1181/82 гг. Отцом его был Пьетро Бернардоне, богатый торговец тканями из города Ассизи. Жизнь его протекала безмятежно, пока, после того как ему исполнилось двадцать, не состоялись у него несколько встреч с Богом. Это заставило его удалиться от мирской жизни, чтобы вести жизнь простую и бедную. Однажды, молясь в разрушенной церкви на окраине Ассизи, он услышал голос, повелевавший ему восстановить эту церковь. Он начал делать это. Однако по излишней ревности он продал кое-что из тканей отца, чтобы собрать денег на строительство. Отца это не развеселило, и он отвел сына ко двору епископа, чтобы там вернуть свои деньги. Франциск драматическим жестом сбросил с себя всю одежду и, оставшись нагим, отдал ее отцу. С этого момента у него будет только один отец - Отец Небесный.

Франциск начал вести жизнь бродяги. Однажды он услышал в церкви слова из Евангелия от Матфея 10:7-10, и это прозвучало для него как личное призвание: он должен идти дальше и нести суровое служение в бедности, как это делали Апостолы. Вокруг него начали собираться ученики, и в 1209/10 Франциск написал ".Простое правило". В настоящее время текст этот, к сожалению, потерян, но, по всей видимости, он был составлен из отрывков из Евангелия. В 1212 году он отправился в Рим и представил свой труд папе Иннокентию III, который, после первоначального недоразумения, дал ему свое благословение. Это было весьма важный шаг, так как валь-денсы начинали практически точно так же, как францисканцы, однако их руководители пошли на раскол и были осуждены на

Четвертом Латеранском соборе в 1215 году.

Новым в деятельности Франциска было то, что центральное место в его жизни занимала бедность. Для него это было самоцелью, а не просто средством для достижения цели. Он "обручился с госпожой Бедностью, невестой Иисуса Христа, которая оставалась одинокой с самого момента смерти Христа". Идеалом Франциска был не просто упрощенный стиль жизни, но полное отречение от всей собственности.

В 1212 году к Франциску присоединилась Клара, богатая наследница из Ассизи, воспринявшая его идеалы. С помощью Франциска она основала монашескую женскую общину под названием "Бедные Клары" (клариски). После этого Франциск предпринял несколько попыток обратить мусульман и даже встретился с султаном в Египте, однако попытки оказались безуспешными. Когда он возвратился домой, то увидел, что ученики его попали под контроль других людей. По совету кардинала Уголино, друга фран цисканцев, Франциск отрекся от поста руководителя в 1220 году. В следующем году он написал "Первое правило". Затем текст правила был пересмотрен с помощью кардинала, чтобы сделать его приемлемым для церковных властей. В 1223 году "Второе правило" было одобрено папой Гонорием III.

В 1224 году, когда Франциск молился на горе Альверна, ему было видение креста и он получил "стигмы, стигматы" - пять ран на руках, ребрах и ногах, как у Иисуса Христа. (Он был первым, но не последним, кто получил стигмы). Два года спустя, в 1226 году, он скончался, написав окончательное "Завещание" ордену. Его "Песнь брату Солнцу, или Похвала творению", написанная в 1225 году, общеизвестна, однако он не был автором молитвы девятнадцатого века, которая в настоящее время очень популярна под названием   "Молитва   Святого Франциска".

Франциск жил свободной и неискушенной жизнью полной бедности. Однако было ли это возможно для средневекового религиозного ордена? Еще при жизни Франциска произошли некоторые изменения. Францисканцы не могли иметь собственности, однако "духовный друг" мог иметь ее и позволять им пользоваться ею. Вскоре у францисканцев появились такие же роскошные церкви, как и у всех других орденов. Это привело к конфликту между теми, кто хотел строгого соблюдения "Правила", и теми, кто предпочитал быть более практичным. В некоторой степени этот конфликт был разрешен *Бонавентурой, "вторым основателем" ордена, однако он тлел еще многие столетия. Правило и образ жизни (францисканцев) таковы: жить в послушании и целомудрии и без собственности, следуя, таким образом, учению и примеру нашего Господа Иисуса Христа... Те, кто пообещал послушание, могут иметь одну тунику и посох или одну только тунику и, если необходимо, веревку и подштанники. Пусть все братья одеваются с наименьшим количеством одежды... Пусть не желают они дорогой одежды этого мира, чтобы они могли славно облечься в царство небесное... Пусть братья берегутся, где бы они не находились... чтобы не приобретали себе ни одного места и не считали его своим. И если кто придет к ним, будь то друг или враг, вор или грабитель, пусть примут его благочинно... Итак, пусть братья, где бы они ни были и куда бы ни отправились, отдавали или получали деньги в любом случае не для своей одежды или книг или за труд, не по другой причине, а только для настоятельных нужд больных братьев. Ибо мы должны ценить деньги не более, чем камни. Дьявол ослепляет тех, кто желает получить их или ценит их. Итак, не будем заботиться об этом, отказавшись от всех вещей; мы теряем царство небесное из-за незначительных вещей. Если у нас будет случай найти деньги где-либо, то будем считать их не более чем прах, попираемый нашими ногами, так как это "суета сует и всяческая суета"...

"Правило" 1,2,7,8,19

Вот как Господь даровал мне, брату Франциску, начать исполнять наказание. Когда я был еще во грехе, казалось мне огорчительным видеть прокаженных, однако Господь провел меня среди них, и я смилостивился над ними. И когда я по кинул их, то, что мне казалось огорчительным, преобразилось в сладость тела и души. Вскоре после этого я оставил мир... Когда Господь поручил мне попечение о братьях, никто не показывал мне, что надо делать, но Сам Всевышний открыл мне, что я должен жить соответственно образу святого Евангелия. Это записал я несколькими простыми словами, и наш господин папа утвердил их для меня. Те, кто принял такую жизнь, отдали все, что имели, бедным... Господь дал мне сказать и записать "Правило" и эти слова в чистоте и простоте, так и вы должны понимать их в чистоте и простоте, без сгущения красок и, творя добро, хранить их до конца.

"Завещание"

БОНАВЕНТУРА

Путеводитель к Богу

Джованни Фиданца родился в Тоскане (Северная Италия) в 1221 году. Когда ему было около двадцати лет от роду, он вступил в орден францисканцев, где ему дали имя Бонавентура. Он говорил, что его влекло к * Франциску, так как тот в своей безыскусной простоте был похож на первых апостолов. Но вместе с тем Бонавентура считал, что церковь поступает правильно, взр?шивая просвещенных докторов, и, таким образом, францисканцы тоже должны достичь академических высот. Сам он учился в Париже и преподавал там с 1248 по 1255 год. В 1255 году монахи (доминиканцы - члены ордена, основанного испанцем Домиником в 1216 году, и францисканцы) вынуждены были покинуть университет из-за сильной оппозиции со стороны своих врагов. Однако в 1257 году они возвратились, и Бонавентура стал профессором.

Тринадцатый век был отмечен кризисом в христианском богословии. Ранее на Западе Аристотель был известен только своими работами по логике. В тринадцатом же веке были сделаны переводы с греческого языка и западные мыслители испытали на себе влияние его трудов. Это поколебало платонистское   мировоззрение, которое до той пор не подвергалось сомнению. *Фома Аквин-ский усвоил философию Аристотеля и стремился примирить ее с христианским богословием. Бонавентура же, наоборот, продолжал твердо держаться неоплатонист-ской философии. Он читал Аристотеля и заимствовал у него идеи, однако это были идеи, подходившие под его неоплатонистское мировоззрение. Он использовал учение Аристотеля, но не называл его учителем.

Яркий пример неоплатонизма Бонавентуры - его теория освещения. Как и *Августин он верил, что неизменные концепции, как например, справедливость и красота не могут быть познаны через плотские чувства, т. е. через наблюдение, чтение или слышание. Наоборот, они непосредственно познаются в душе через вечные Идеи справедливости или красоты. Каким образом мы можем судить, что какой-то поступок более справедлив, чем другой, пока не посмотрим на вечную, неизменную Идею справедливости? Эта истина видна в словах о "Свете истинном, Который просвещает всякого человека" (Ин. 1:9), или: "Во свете Твоем мы видим свет" (Пс- 35:10). Ничто не может быть понято, пока Сам Бог Своей вечной истиной немедленно не осветит понимающего... Бога следует называть нашим учителем, так как наш разум стремится к Нему как к свету нашего сознания и к принципу, с помощью которого мы познаем всякую истину.

"Обсуждение вопросов, касающихся знания Христова"

4:1:24,34

В 1257 году Бонавентура был назначен главой францисканского ордена, его Главным Служителем. В наследство он получил конфликт внутри ордена по вопросу практичности "Правила" Франциска и необходимости его изменения. Бонавентура помог ослабить возникшее напряжение, и стал известен как "второй основатель" ордена. В 1260 году ему поручили написать новую биографию Франциска, и в 1263 году "Жизнь святого Франциска" стала официальной биографией святого. В 1266 году по декрету предписывалось уничтожить ранние манускрипты о жизни Франциска, однако некоторые из них сохранились. Цель состояла в том, чтобы "освятить" исторического Франциска и исключить все то, что могло бы вступить в противоречие с вновь восстановленным орденом. Например, одно из ранних жизнеописаний, написанное Фомой Селано, говорит о том, как незадолго до своей смерти Франциск проводил евхаристию. Так как он не был рукоположен в сан священника, то это ему было запрещено делать на основании решений *Четвертого Латеранского собора 1215 года. Бонавентура описывает этот же случай, однако удаляет все подробности евхаристии. Бонавентуре был предложен пост архиепископа в Йорке в 1265 году, однако он предложение отклонил. В 1273 году он стал епископом-кардиналом в Альбано. Умер он в следующем году во время заседания важного Лионского собора, на котором Восток и Запад обсуждали возможности воссоединения.

Бонавентуру помнят как духовного писателя и богослова. Его самая известная работа - "Путеводитель души к Богу". Вдохновение для этого труда пришло к нему в 1259 году, когда он стоял на том самом месте, на котором Франциск получил свои стигмы (раны Иисуса Христа). Путешествие к Богу не из легких:

Всякий, желающий взойти к Богу, должен прежде всего избегать греха, разрушающего нашу природу, затем использовать вышеупомянутые естественные силы: молитву, чтобы получить благодать; благочестивую жизнь, чтобы получить очищающую справедливость; размышления, чтобы получить освещающее знание; созерцание, чтобы получить совершенствующую мудрость. А так как никто не приходит к мудрости, кроме как по благодати, справедливости и знанию, так никто не приходит и к созерцанию, как только через проницательное созерцание, святую жизнь и настойчивую молитву.

"Путеводитель" 1:8

Это произведение состоит из трех частей:

 Размышления о природе. Как человек выражает себя через язык, так и Бог выражает Себя че-Рез творение. Его создания - это Его знаки, или символы, Его тени. Природа должна изучаться не сама по себе, адля того, чтобы вести нас к Богу.

 Размышления о душе. Теория Бонавентуры о божественном освещении означает, что Бога необходимо найти в душе. Разум познает неизменные, вечные истины через божественный свет. Бог присутствует настолько реально, что душа действительно улавливает Его. Человек не может сказать, что какая-то вещь лучше другой, не имея некоторого познания о высшем добре, с помощью которого можно вынести суд. "Когда душа смотрит на себя, то возвышается над собой, проходя, как бы через зеркало, к благословенной Троице" ("Путеводитель" 3:5).

 Размышления о Боге - последняя часть.

Ибо превзойдя себя и все сущее неизмеримым и абсолютным экстазом чистого разума, оставив позади себя все сущее и освободившись от всего сущего, ты вознесешься к сверхсущностному лучу божественной тьмы. Однако, если ты хочешь узнать, как появились эти вещи, проси благодати, а не наставления, желай понимания... а не тщательного чтения, Супруга (Иисуса Христа), а не учителя, Бога, а не человека, тьмы, но не ясности, не света, но огня, полностью воспламеняющего и несущего нас к Богу через помазание экстазом и жгучей любовью.

"Путеводитель" 7:5-6

ФОМА АКВИНСКИЙ

Природа и благодать

Фома Аквинский (Аквинат) родился в 1225 году неподалеку от Неаполя и был младшим сыном графа Аквинского. Он поступил в Неапольский университет и там, в 1244 году, присоединился к недавно основанному Ордену проповедников в качестве доминиканского монаха. Семье это не понравилось, они выкрали его и держали взаперти несколько месяцев, но даже это не помогло. Фома продолжил свои занятия в Париже, а затем в Кельне под руководством известного доминиканского богослова Альберта Великого, оказавшего на него огромное влияние. В 1252 году он вернулся в Париж читать лекции. Впоследствии он преподавал в Париже и Италии до самой своей смерти в 1274 году, которая наступила, когда он был в пути на Лионский собор.

Фома столкнулся со жгучим вопросом тринадцатого века: как реагировать на философию Аристотеля. Он не был согласен с теми. кто хотел запретить Аристотеля, и не пошел за своим более старшим современником   Бонавентурой, твердо державшимся традиционного платонистского мировоззрения. Фома принял философию Аристотеля. При этом он оказался в компании с теми, кто шел за Аристотелем вплоть до противоречия католической доктрине (например, утверждая, что вселенная вечна и не имеет начала). Цель Фомы состояла в том, чтобы синтезировать разум и веру, философию и богословие, Аристотеля и католическую доктрину. Он принимал философию Аристотеля, но не слепо. Иногда он считал необходимым поправить его, как, например, в случае с возрастом вселенной. Однако в целом он считал, что Аристотель прав. Фома считал, что аристотелевская фи лософия и католическое богословие могут быть совмещены, причем без ущерба для той и другой стороны.

Фома не считал, что философия и богословие могут просто дополнять друг друга, как, например, музыка и геология. Он считал, что правильная философия может значительно помочь богословию. Цель благодати Божьей не разрушить человеческую природу и не действовать отдельно от нее, но усовершенствовать ее. Человеческий разум через использование философии может открыть массу истинных знаний о мире, человечестве и даже о Боге. Цель божественного откровения - усовершенствовать человеческую философию, добавляя к ней сведения, выстраивая ее и завершая Откровение в основном не противоречит человеческой философии (оно противостоит ложной, неправильной философии), но дополняет ее и доводит ее дс завершения и совершенства. Система Фомы походила на двухэтажный дом: в основании лежала аристотелевская философия и образовывала первый этаж; католическое богословие совершенствовало и завершало ее добавлением второго этажа и крыши (с помощью философии).

Фома много писал: комментарии к Писанию, философские и богословские трактаты, комментарии на Аристотеля. Среди них особенно выделяются два труда:

 "Сумма философии, об истинности католической веры против язычников", написанный в начале 60-х годов тринадцатого столетия, состоявший из четырех книг. Написан он был для неверующих, таких, как иудеи и мусуль мане. Здесь особенно выделяется подход Фомы "природа/благодать". С 1 по 3 книгу он приводит аргументы на основе лишь "разума/философии". Писание и предание используются только после того, как выводы сделаны с помощью разума. На этой основе Фома пытался определить существование Бога, Его атрибутов (таких, как любовь, мудрость, всемогущество), Его творения, Его провидения и предопределения. В заключительной книге Фома представляет доктрины, которые нельзя понять без христианского откровения: Троицу, воплощение Иисуса Христа, таинства, воскресение тела. Эти доктрины находятся за пределами разума, лишенного дополнительной поддержки, однако они не противоречат разуму.

 "Сумма теологии". Труд написан в последние десять лет жизни Фомы, задумывался как учебное пособие, призванное заменить "Сентенции"

Петра Лом-бардского. На протяжении нескольких веков эти попытки оставались безуспешными. Это обширнейший труд, приблизительно в двадцать раз больший по объему, чем та книга, которую вы держите в руках. Так как труд этот был обращен более к католикам, чем к неверующим, то здесь перечислены не все отличительные истины откровения. Фома продолжает считать, что есть нечто, что можно понять с помощью разума, и есть то, что можно понять только с помощью откровения. В этом своем величайшем труде Фома берет богословие *Августина, которое излагается в неоплатонист-ских терминах, и переделывает его с помощью терминов Аристотеля. Это одно из величайших система тических изложений христианской веры ^когда-либо существовавшее. Фома не дожил до завершения своей работы, однако его ученики дополнили этот труд выдержками из других работ Фомы. Почти в самом конце жизни у Фомы было видение во время мессы, что побудило его бросить писать. Он утверждал, что все написанное им по сравнению с тем, что ему было открыто, подобно соломе.

"Сумма теологии" имеет весьма четкую структуру. Работа делится на три части, вторая часть разделена на два подраздела. Работа включает в себя 512 вопросов, каждый из которых имеет от одного до десяти пунктов исследования. Под каждым пунктом Фома начинает изложение с какого-либо доказательства, которое противоречит его точке зрения. Это философские аргументы или цитаты из авторитетных источников, таких, как Библия или труды Отцов церкви. Затем он сравнивает их с доводами, подтверждающими его позицию. И затем, в своем "ответе", он разрешает вопрос к собственному удовлетворению. Наиболее часто цитируется Аристотель (как "философ"), а список богословских авторитетов, после Библии, возглавляет Августин. Для тех, у кого не было времени прочесть всю "Сумму теологии", Фома написал сравнительно краткий "Конспект теологии".

Фома известен своим учением об аналогии. Что мы имеем в виду, когда говорим о Боге, например:

"Бог добр" или "Господь - моя скала"? Является ли такой язык однозначным, т. е. имеют ли слова "добрый" и "скала" точно такой же смысл, когда их используют применительно к людям или булыжникам в обыденной речи? Если Бог трансцендентен, то этого быть не может. Является ли тогда такой язык многозначным, т. е. обозначают ли эти слова нечто совершенно другое по сравнению с их использованием в обыденной речи, как, например, ключ от замка отличается от ключа, из которого пьют воду? Если это так, то мы можем сказать, что ничего не знаем о Боге. Это противоречило бы тогда Рим. 1:20, где говорится, что творение рассказывает нам нечто о Боге.

Фома проводит грань между двумя типами высказываний о Боге. Некоторые из высказываний являются метафорическими, как, например, "Господь - моя скала". Другие же слова употребляются только по отношению к Богу, когда мы, например, говорим, что Бог добр. Эти высказывания занимают промежуточное положение между однозначными и многозначными. Божью доброту можно сравнить с нашей добротой, таким образом, есть основание для употребления этого слова. Однако слово "доброта" имеет не совсем то же самое значение, когда относится к Богу и когда относится к человеку. (Фома пользовался тем аргументом, что человеческая доброта существует отдельно от его бытия, человек может перестать быть добрым, в то время как Бог этого сделать не может).

Таким образом, Фома оставляет нас с реальным, но несовершенным знанием о Боге. "Бог превосходит человеческое понимание и речь. Тот лучше всего знает Бога, кто признает, что все, что он думает и говорит, так далеко отстоит от того, чем на самом деле является Бог". Имена, приложенные к Богу и другим существам, ... употреблены в соответствии с аналогией... Ибо, когда мы сравниваем другие вещи с Богом как с первопричиной, мы приписываем Богу имена, чтобы обозначить ими совершенства в других вещах. Это с ясностью приводит нас к истине, что по отношению к процессу присвоения имен эти имена используются прежде всего по отношению к творениям, в то же самое время разум, дающий эти имена, восходит от творений к Богу. Что же касается вещей, обозначаемых именами, они используются в основном по отношению к Богу, от Которого совершенство нисходит ко всем другим существам.

"Конспект теологии" 1:27

Фома также известен своим учением о евхаристии. Он более полно излагает доктрину о пресу-ществлении, которая только лишь в общих чертах была описана на *Четвертом Латеранском соборе в 1215 году.

Если вещество тела и крови Христовых присутствует в евхаристии, то что же тогда происходит с этими веществами? В одно и то же время существовали три теории:

 Вещества хлеба и вина сосуществуют наряду с веществом тела и крови Христовых; "сосуществование".

 Вещества хлеба и вина аннулируются и заменяются веществом тела и крови Христовых;

"уничтожение".

 Вещества хлеба и вина превращаются в вещество тела и крови Христовых; "превращение".

Термин   "пресуществление", окончательно утвержденный в двенадцатом столетии, мог бы быть использован по отношению к любой из этих теорий. Однако Фома утверждал, что теория "сосуществования" - это ересь, а теория "уничтожения" - "явное заблуждение". В следующем столетии термин "пресуществление" использовался только по отношению к теории "превращения".

Некоторые полагают, что после освящения вещества хлеба и вина остаются в таинстве. Однако эту точку зрения нельзя подтвердить. Прежде всего это уничтожало бы действительность таинства, которое требует, чтобы именно тело Христа присутствовало в нем. Следовательно, до освящения нет там тела Христова. Итак, не может быть вещи там, где ее до этого не было, за исключением того, что ее привнесут позднее или что-то превратят в нее из того, что уж было там... Ясно теперь, что тело Христово не начинает существования там через какое-либо привнесение. Во-первых, тогда бы оно перестало существовать на небе, так как нечто перенесенное из одного места перестает существовать там, где оно находилось до этого... По этим причтам нет никакого иного способа, через который тело Христово могло бы появиться в таинстве, кроме превращения хлеба в тело. Итак, если что-то прошло через превращение, это уже не то, чем оно было до этого. Действительность тела Христова в таинстве требует, чтобы вещества хлеба уже не было после освящения.

"Сумма теологии" 3:75:2

Фома верил, что после освящения (прочтения слов Иисуса, сказанных над вином во время Последней Вечери) хлеб и вино прекращают свое существование, так

^Зак 3081 как превращаются в тело и кровь Христа. Однако остаются неоспоримые "факты: освященные "элементы" выглядят, осязаются и обоняются как хлеб и вино. Как можно это объяснить? Четвертый Латеранский собор заявил, что тело и кровь Христовы присутствуют под видом хлеба и вина. Фома развил философскую теорию для объяснения этого факта. Аристотель различал "вещество" и "несущественные элементы". Фома утверждал, что во время пресуще-ствления "вещество" хлеба и вина полностью превращается в тело и кровь Христа, в то время как "несущественные элементы" хлеба и вина остаются такими же, как и прежде. Это означает, что нашим органам чувств они кажутся хлебом и вином: когда мы осязаем их, ощущаем их вкус, вес, производим химический анализ и так далее. Однако почему должна существовать эта обманчивая наружность?

Для наших органов чувств ясно, что после освящения все несущественные элементы хлеба и вина остаются такими же. Все это мудро предопределило божественное провидение. Во-первых, нет у людей в обычае есть человеческую плоть и пить человеческую кровь; без сомнения, даже мысль об этом отвратительна. Поэтому тело и кровь Христовы даются нам под видом вещей, обычных в человеческом употреблении, а именно, в виде хлеба и вина. Во-вторых, чтобы не было это таинство предметом отвращения у неверующих, если бы мы вкушали нашего Господа в человеческом виде. В-третьих, вкушая тело и кровь нашего Господа в их невидимом присутствии, мы увеличиваем заслуги нашей веры (веруя в то, что не сообщают нам наши органы чувств). "Сумма теологии" 3:75:5

Фома разработал католическую доктрину о пресуществлении. Он, защищая доктрину о действительном присутствии тела и крови Христовых, в то же самое время защищал доктрину от грубого материалистического  восприятия. Тело Христово не присутствует "местным образом", так как оно присутствует в том месте, где оно находится. Тело Его остается на небе и не может быть привязано к освященным хлебам. Неправильно также говорить и о том, что вещество тела Христова занимает место, освобожденное от вещества хлеба. Его тело присутствует, однако "из этого не следует, что тело Христово локализуется этим таинством". Это означает, что тело не может быть перемещено. Если можно переместить освященный хлеб, то тело Христово, находящееся на небе, тем самым не перемещается:

Итак, согласно этому способу бытия в виде таинства, Христос не локализуется в строгом смысле этого слова, но происходит это только до некоторой степени. Христос в этом таинстве не Тот, каким Он является в Своем месте, как мы уже сказали. А то, что находится на своем месте не может быть перемещено в какое-либо конкретное место, однако это только говорится о перемещении, когда перемещается то, в чем Он находится.

"Сумма теологии" 3:76:6

Фома был грузным мужчиной, передвигался он медленно и всегда оставался спокойным. В сту денческие годы соученики называли его "немым быком". Его учитель Альберт Великий однажды произнес пророчество о том, что этот "немой бык наполнит весь мир своим ревом". У Фомы была хорошая репутация в то время, когда он жил, однако его взгляды распространялись не без сопротивления. Некоторые из его положений были осуждены вскоре после его смерти. Только после его канонизации в 1323 году сопротивление ослабло. Даже и после этого его влияние в четырнадцатом и пятнадцатом веках не было значительным. И только лишь в сравнительно недавнее время он стал великой знаменитостью. В 1879 году папа Лев XIII повелел всем студентам-богословам изучать труды Фомы Аквинского. Однако со времени *Н Ватиканского собора, когда появилось желание модернизировать римско-католическую церковь, влияние Фомы снова стало уменьшаться.

ИОАНН ДУНС СКОТ

Тонкий доктор

Иоанн Дунс Скот родился приблизительно в 1265 году в Шотландии, неподалеку от границы с Англией. Подростком он стал монахом-францисканцем. После занятий в Оксфорде и Париже он читал лекции в обоих университетах о "Сентенциях" *Петра Лом-бардского. В 1307 году он переехал в Кельн, где и умер в следующем году в еще относительно молодом возрасте.

Так как он умер рано, то и успел написать немного. Его главными трудами были два тома "Комментариев на Сентенции", написанные в Оксфорде и Париже. За его мыслью не так-то легко уследить, из-за чего он и получил титул "тонкий доктор". В шестнадцатом столетии гуманисты и представители протестантской реформации без особой почтительности относились к его стилю, а из его имени особенно выделяли слово "dunce" -тупица.

Будучи францисканцем, Дунс во многом следовал за *Бонавен-турой, однако отрицал его теорию божественного освещения. Многое в сочинениях Дунса находилось в прямом противоречии с то-мизмом (учение *Фомы Аквинского,   по  латыни  Фома - Thomas). Фома ставил разум и знание над волей. Воля следует за тем, что разум представляет ей как высшее добро. Таким образом, воля Божья может быть объяснена с помощью разума. Дунс же, наоборот, первое место отводил воле. Разум показывает воле ее возможности, однако воля свободна выбирать из предложенного. Свобода воли означает, что она не слепо следует за тем, что предлагает ей разум.

Дунс особенно выделяет свободу Бога. Вещи таковы не потому, что этого требует разум, но потому, что Бог сделал Свой свободный выбор. (Однако, как считал Дунс, это не значит, что воля Божья выше суда или не имеет никаких пределов. Например, Бог не может противоречить Сам Себе). Один из аспектов свободы Божьей - предопределение. Дунс выделяет четыре "момента" в предопределении Божьем. Во-первых, Он предопределил Петра (представляющего избранных) к вечной славе. Во-вторых, Он предоставил ему средства достичь этой цели, а именно, благодать. В-третьих, Он позволяет и Петру, и Иуде (представляющего неизбранных) грешить. И наконец, Петр спасается по благодати Божьей, в то время как Иуда справедливо отвергается, так как продолжает упорствовать во грехе.

*Ансельм утверждал, что воплощение и крест Иисуса Христа настолько необходимы, что у Бога нет никакой возможности, нет выбора, действовать как-то иначе. Однако Дунс придерживается мнения, что эти события произошли только потому, что так решил Бог. Дунс заходит так далеко, что утверждает, будто Сын был бы воплощен, даже если бы человек и не согрешил, то есть для него воплощение - результат свободного выбора со стороны Бога. Дунс считал, что разум и философия могут доказать существование Бога и некоторых Его атрибутов, таких, например, как бесконечность. Однако большинство из Его свойств (например, доброту, справедливость и милость, предопределение) можно познать только через откровение. По его мнению, эти доктрины принимаются верой, а не доказываются разумом.

Дунс известен как первый защитник доктрины о непорочном зачатии Марии (идеи о том, что она была зачата без греха, что она была чиста и непорочна с самого момента своего зачатия). В начале средних веков было широко распространено мнение о том, что Мария была безгрешна, однако все выдающиеся богословы до Дунса (Ансельм, *Бернард, Фома Аквинский, Бонавентура) считали, что она была освобождена от греха после ее зачатия. Дунс первым стал утверждать, что гораздо легче сохранить кого-либо от первородного греха, чем освободить его от него. Иисус Христос, совершеннейший искупитель, должен был искупить свою мать совершеннейшим из возможных способов. Представив непорочное зачатие Марии как совершеннейшую форму искупления, Дунс освободился от главного возражения против своей доктрины, так как здесь предполагалось, что Мария никогда и не нуждалась в искуплении. Сам же Дунс, однако, считал непорочное зачатие Марии лишь вероятной возможностью. В конце концов, теория Дунса победила и была возведена в ранг догмы в 1854 году папой Пием IX в его булле *"Ineffabilis Deus" (названной по первым словам буллы, написанной на латинском языке).

По этому вопросу я говорю, что Бог был способен сделать так, чтобы у Марии никогда не было первородного греха. Он был способен сделать и так, чтобы Мария пребывала во грехе только лишь некоторое время, а затем, в последний момент, была очищена. Бог знает, какое из этих решений на самом деле имело место. Если это не противоречит авторитету церкви или авторитету Писания, то кажется вполне вероятным, что Мария была удостоена самого замечательного.

"Комментарии на "Сентенции" Перта Ломбард ского" 4:1:3

УИЛЬЯМ ОККАМ

Простейшее объяснение

Оккам родился в конце тринадцатого века в г. Оккаме, рядом с Уокингом в Суррее. Учась в Оксфорде, он стал монахом-францисканцем. Вскоре он стал преподавать в Оксфорде, однако некоторые из его взглядов были осуждены как еретические. В 1324 году он был вызван во дворец папы в Авиньон, чтобы принести свои оправдания против обвинений в ереси. В Авиньоне он встретил Духовных францисканцев, которые стремились к абсолютной бедности, заповеданной   *Франциском   в "Правиле". Эта позиция была осуждена как ересь папой Иоанном XXII, о котором говорили, что в "его природе не было ни одной черты, которую можно было бы найти у святого Франциска"! Оккам встал на сторону Духовных, и за это был помещен в тюрьму. В 1328 году он бежал к императору Людвигу Баварскому, врагу папы. Уильяма сразу же отлучили от церкви. Вскоре он переезжает в Мюнхен, где остается до самой своей смерти. Между Уильямом и императором было заключено негласное соглашение: император готов был защищать Уильяма мечом, а Уильям императора - пером. После смерти Людвига в 1347 году Уильям попытался примириться с церковью. Он умер в 1349/50 году от "черной смерти" (чумы), опустошавшей в то время Европу.

Оккам был самым влиятельным богословом четырнадцатого и пятнадцатого веков. Прославился он своим "принципом простоты" ("Лезвие Оккама" или "Закон экономии"). Он утверждал, что "простейшее объяснение - самое лучшее" и "бесполезно умножать гипотезы, хватит и нескольких". Этот принцип Оккам применил к средневековой теории об "универ салиях", что привело к сокрушительным последствиям.

Оккам возобновил спор об универсалиях, разрешенный ранее "Абеляром, однако направил его в совершенно иное русло. Он утверждал, что реально лишь отдельное существо. Универсалии же - это чисто умственные концепции, которые не существуют за пределами разума человека, размышляющего о них. В моем мозгу есть концепция "человечества". Это полезная логическая категория, однако собственного такого существа или предмета нет. Существуют лишь отдельные люди. Универсалии, такие, как "человечество", не существуют, это лишь концепции нашего сознания. Они не только нереальны, по сравнению с людьми, но и представляют собой то, в чем не могут участвовать люди. Уильям не отрицал разумность существования универсалий, однако отрицал их реальность. Это стало фактором, поощрившим западный индивидуализм, так часто принимаемый за христианский идеал. Современному жителю Запада нелегко понять такие христианские доктрины, как, например, первородный грех или искупление, так как они предполагают, в определенной степени, общность человеческого рода.

Оккам также учил, что всякое истинное знание познается только эмпирически, с помощью органов чувств, а единственная известная действительность - это отдельные люди. Нет реально существующих универсалий, которые можно было бы созерцать в сознании. Это серьезно ограничивает попытки разума возвыситься над ве-Щами данного мира. Существова ние Бога доказать невозможно, можно лишь представить "вероятные аргументы". Развенчание бо-госл<"вия и философии, начатое *Дунсом Скотом, было далее подхвачено Оккамом. Бог понимается не разумом (*Фома Аквинский) и не освещением (*Бонавентура), но только лишь верой. Богослов должен просто полагаться на Божье откровение, разум же может помочь, только лишь предоставив вероятные аргументы. Это конец синтеза веры и разума. Разум занимается изучением природы, вера же - изучением фактов о Боге.

Учение Оккама, так же, как и Дунса  Скота,  способствовало подъему современной науки в семнадцатом столетии. Аристотель утверждал, что планеты должны двигаться по кругу, так как круг - совершенная геометрическая фигура. Однако доктрина Скота о Божьей свободе способствовала утверждению, что Он не обязан помещать их на какую-либо заранее очерченную орбиту. А эмпирическое знание Оккама указывало на необходимость посмотреть, а правда ли планеты движутся по кругу.

Еще в Мюнхене Оккам много писал о взаимоотношениях церкви и государства, его работы были направлены   преимущественно против папы. Он придерживался той точки зрения, что высший уровень полномочий церкви принадлежит не папе, а общему собранию (включая и представителей от мирян). Такая точка зрения ("соборность") была широко распространена в четырнадцатом и пятнадцатом веках, особенно во время Великого раскола (1378-1414), когда одновременно жили несколько соперничающих друг с другом пап. Оккам учил, что у папы нет никакой светской власти и что император может низложить папу. Он также учил, что только лишь Библия и Вселенский церковный канон истинны и что папы должны им подчиняться.

Учение Оккама о Божьей благодати также было широко распространено в позднее средневековье. Он оживил полупелагиан-ство, осужденное на *0ранжском соборе в 529 году (к тому времени практически забытое). Ранние средневековые богословы, такие, как Фома Аквинский и Дунс Скот, придерживались той точки зрения, что Бог не откажет в благодати тем, кто стремится к благочестию, однако они думали при этом о христианине, который на самом деле стремится к благочестию. Уильям взял этот принцип и применил его к человеку, еще не имеющему благодати Божьей. Неверующий или христианин, потерявший благодать Божью, может заслужить благодать с помощью своих усилий без посторонней помощи. Против этого учения восстал 'Томас Брадуардин, и в следующем столетии об этом подробно писал 'Габриель Биль.

Позиция Оккама стала известна как "современный путь" по сравнению со "старым путем" Фомы Аквинского и Дунса Скота. Учение это преобладало в период позднего средневековья. *Мартин Лютер и другие протестантские реформаторы были воспитаны на этом богословии.

ДЖОН УИКЛИФ

Утренняя звезда реформации

Джон Уиклиф родился в зажиточной английской семье приблизительно в 1330 году. Жизнь его можно условно разделить на три части. Первая: его пребывание в Оксфорде. Он учился здесь и одно время занимал должность главы Балиольского колледжа. Затем он продолжил свои занятия с помощью сомнительного источника финансирования: он занял церковную должность и получил связанный с нею источник дохода, однако не исполнял своих обязанностей, что было весьма распространено в его дни. Это помогло ему продолжить академическую карьеру в Оксфорде до 1371 года. К этому времени он стал ведущим философом и богословом. К концу этого периода он стал развивать радикальные доктрины, касающиеся управления церковью. Он утверждал, что только лишь благочестивые могут по праву заниматься управлением. Нечестивые правители не имеют законной власти. Так как монашеские ордены призывали к бедности, то все их огромнейшее богатство удерживалось ими несправедливо и по закону не принадлежало им. Второй период жизни Уиклифа начался в 1371 году. Его доктрины о богатстве церкви были весьма удобны для светского правительства. В то время церковь была исключительно богата, она владела почти третью земель в Англии и в то же время не платила налоги. Доктрины Уиклифа можно было использовать для получения налогов с духовенства для финансирования войны с Францией. Уиклифа поддерживал и защищал Джон Гонтский, герцог Ланкастерский. Однако в 1377 году умирает король Эдуард III, что уменьшило влияние герцога. Далее в 1378 году начался Великий раскол, когда появилось два римских папы, которые соперничали друг с другом. Английскому правительству уже стали не нужны доктрины Уиклифа, чтобы манипулировать церковью.

В 1378 году начался третий период деятельности Уиклифа. Он вернулся к академической жизни и стал развивать еще более радикальные идеи, развивать до такой степени, что в 1381 году его отстранили от преподавания в Оксфорде. Он переехал в Люттеруорт (Lutterwoith) неподалеку от Регби, где занимал должность ректора в отставке в течение нескольких лет. Он оставался там до самой своей смерти, которая наступила от сердечного приступа в 1384 году.

Уиклиф справедливо указывал на факты злоупотреблений в церкви. Он был первым, кто перешел от критики обрядов к критике доктрин современной ему католической церкви.

 Уиклиф порвал с католической традицией, сделав Писание единственным авторитетом. В 1378 году он написал произведение "Истина Священного Писания", в котором называл Библию высшим стандартом, по которому церковь и предание, соборы и даже папы должны сверять свои поступки. Писание содержит все, что необходимо для спасения, и нет нужды в дополнительных преданиях. Более того, все христиане должны читать ее, а не только духовенство. По этой причине Уик-лиф одобрял перевод Библии на язык, которым пользовались простые люди того времени. Он также посылал "бедных проповедников" в качестве евангелистов, которые брали с собой Библию и проповедовали, читая ее. Эти бродячие проповедники были для того времени новым явлением. Во многих отношениях они напоминали первых монахов, за исключением того, что они противостояли церковным властям.

 Возвышая Библию, Уиклиф одновременно принижал папство. В 1379 году в своем труде "Власть папы" он утверждал, что должность папы установлена челове-s ком, но не Богом. Как и *Уильям Оккам до него, Уиклиф утверждал, что власть папы не распространяется на светское правительство. Более того, полномочия папы проистекают не от должности как таковой, а зависят от нравственного характера папы, подобного характеру Петра. Папа, не следующий за Иисусом Христом, - это Антихрист (лжехристос, упоминаемый в Новом Завете, враг истины). Позднее Уиклиф пошел еще дальше, полностью отвергнув папство и считая всех пап (не только плохих) антихристами.

 Уиклиф также выступал против римской доктрины о пресуще-ствлении. Изложил он это в 1379 году в своей работе "Отступничество", а в следующем году еще более полно - в "Евхаристии". Он отвергал пресуществление по нескольким причинам: это было недавнее нововведение, с философской точки зрения это была непоследовательная доктрина, она противоречила Писанию. Уиклиф утверждал, что следовать надо католической традиции, традиции *Амвросия, *Августина и даже Бе-ренгара. Эти люди, как утверждал Уиклиф, считали, что хлеб и вино сохраняются в евхаристии. Только лишь Четвертый Латеранский собор 1215 года выдвинул противоположную точку зрения. Уиклиф критиковал и *Фому Аквинского, который говорил, что хлеб и вино превращаются в тело и кровь Христа, и *Дунса Скота за утверждение, что элементы хлеба и вина при этом уничтожаются.

Уиклиф считал, что после освящения хлеб и вино остаются, став таинством тела и крови Христовых. Хлеб - это знак, обозначающий в таинстве тело Христа. Однако это не просто знак. Тело Христово присутствует в хлебе в некотором роде так же, как душа человека присутствует в теле. "Именно в это следует верить, что касается тела Христова в таинстве на алтаре. Так как оно в целом, в таинстве, духовно, или в сущности, присутствует в каждой частице освященного хлеба так же, как душа в теле". Однако при этом следует избегать заблуждения римлян и отождествлять хлеб с телом Христа.

Когда мы видим хлеб, мы должны верить, что это не само по себе тело Христа, но таинственно заключенное в нем тело Христа... Нам, христианам, позволительно отрицать, что хлеб, который мы освящаем, тождествен телу Христа, хотя он и является эффективным его знаком...

[Те же, кто отождествляют хлеб с телом] не способны различать личность и вещь и уловить переносное значение этого... Духовное восприятие тела Христова состоит не в телесном вкушении, жевании или осязании освященного хлеба, но в насыщении души плодотворной верой в соответствии с тем, как дух наш питается в Господе... Ибо нет ничего более отвратительного, чем необходимость вкушения тела во плоти или в питии крови во плоти такого дорогого человека [Иисуса Христа].

"Евхаристия" 1:2,11; 7:58; 1:15

Уиклиф мог по справедливости утверждать, что он возвратился к позиции Августина, однако его истолкование отречения Беренга-ра является одним из самых грубых высказываний о реальной действительности.  Собственная позиция Уиклифа не вполне ясна. Его последователями называли себя как *Лютер, так и * Кальвин.

Ученики Уиклифа в Англии стали известны под названием лоллардов (англ. lollard - тихо молящийся). К этому движению примкнуло и мелкопоместное Дворянство, но после мятежа 1414 года оно превратилось в подпольное движение низших классов. Лолларды помогли подготовить почву для английской Реформации, распространяя английскую Библию и выказывая неприятие Римско-католической церкви.

Учение Уиклифа оказало влияние на *Яна Гуса, возглавлявшего Реформы в Богемии. Гус был осужден на соборе в Констанце (1414-18) и сожжен на костре в 1415 году. Собор воспользовался возможностью и осудил 45 положений Уиклифа. Останки Уиклифа были извлечены из земли и сожжены в 1428 году.

Уиклиф и Гус, отвергнув авторитет папы и общего собора во имя Писания, стали предтечами протестантской Реформации. Они также предвосхитили деятельность реформаторов своей критикой отдельных доктрин католической церкви. Однако в их учении не вполне ясно прослеживается главная протестантская доктрина -оправдание только пО вере.

ЯН ГУС

В 1360 году король Богемии (территория современных Чехии и Словакии) пригласил Конрада Вальдхаузена проповедовать против разложения в церкви. С этого момента в Богемии зарождается национальное движение. Ведущим деятелем этого движения становится Ян Гус, родившийся приблизительно в 1372 году в бедной семье в Богемии. В 1390 году он учился в Пражском университете, а в 1402 году был назначен его ректором и проповедником в Вифлеемской церкви. Церковь эта была основана в 1391 году богатым торговцем как центр реформаторской проповеди. Каждый день произносилось по две проповеди на чешском языке. Так Гус был назначен на ключевую должность в движении национальных реформ.

С 1382 года между Англией и Богемией существовали тесные связи. Сочинения *Уиклифа были уже известны в Богемии в четырнадцатом веке, и в 1401 году Иеро-ним Пражский привез в Богемию из Англии еще несколько его более радикальных трудов. Это привело к нескончаемому спору между теми, кто хотел осудить Уикли-фа, и теми, кто защищал его, не приняв, однако, всех его доктрин. Гус объявил себя учеником Уик-лифа, который без сомнения оказал на него влияние, однако только до известных пределов.

Критика Уиклифом доктрины о пресуществлении не снискала особого уважения, и Гус остался представителем большинства богемских реформаторов, лояльно относившихся в этой доктрине. Однако он следовал за Уиклифом в вопросе критики духовенства, особенно симонии (покупка и продажа церковных должностей). Он также воспринял и точку зрения Уиклифа по главному вопросу: о переходе от институциональной, иерархической церкви к невидимой Церкви избранных. Это был очень важный шаг, так как он вел к отрицанию полномочий нечестивых церковных руководителей и призывал обратиться от институциональной церкви к Библии.

Одно дело быть от церкви, другое дело быть в церкви. Ясно, что не все живущие люди в церкви являются людьми от церкви. Наоборот, мы знаем, что сорняки растут среди пшеницы, ворон ест с того же гумна, что и голубь, и мякина соседствует с зерном. Некоторые люди пребывают в церкви в действительности: таковы предопределенные католики, повинующиеся Христу. Другие же и не по названию, и не в действительности не пребывают в церкви: таковы безнравственные язычники. Прочие же пребывают в церкви только по названию: таковы, например, безнравственные лицемеры. Есть еще и те, которые в действительности пребывают в церкви, хотя и кажутся по названию пребывающими вне ее, это предопределенные христиане, которых осуждают перед церковью сатрапы антихриста.

"О Церкви", глава 3

Разногласия относительно личности Уиклифа начались в 1403 году, когда Пражский университет осудил 45 его положений. Осуждение произошло потому, что немцы при голосовании имели по три голоса, а богемцы - по одному голосу. Однако в 1409 году король отменил немецкую систему голосования в университете. Немцы выделились в отдельную группу, и был основан новый университет в Лейпциге. Теперь богемцы контролировали Пражский университет и смогли избрать Гуса его ректором.

Однако возвышение Гуса было кратковременным. Пражский архиепископ Збынек сначала поддержал реформаторов, но затем король и реформаторы, с одной стороны, и архиепископ и немцы, с другой, разделились во мнениях. В результате этого архиепископ в 1408 году встал в оппозицию к партии реформаторов. Архиепископ получил от папы право запрета на проповедь в церквях. Гус подчиниться отказался, и в 1410 году архиепископ отлучил его от церкви. В том же самом году архиепископ сжег двести экземпляров трудов Уиклифа. Гус и его сторонники выступили в защиту ортодоксальной позиции Уиклифа. Гуса вызвали в Рим. Он предусмот рительно отказался поехать сам и послал полномочных представителей.

В 1412 году события достигли кульминации. Папа Иоанн XXIII организовал крестовый поход против неаполитанского короля и даже предложил полное отпущение грехов тем, кто его поддержит в этом походе. Гус был разгневан тем, что папа использует духовные санкции для достижения своих целей, и стал критиковать продажу индульгенций. В результате Рим отлучил Гуса от церкви, и, пока Гус находился в Праге, здесь не могли совершаться ни крещения, ни похороны. В таких обстоятельствах Гус посчитал нужным покинуть город. Он уехал на юг Богемии, где написал два важнейших своих труда: "О Церкви" и "О симонии".

Гус жил во время Великого раскола, когда Европа была разделена на партии, поддерживающие двух, а иногда и трех пап, которые объявляли анафему друг другу. В 1414 году в Констанце был созван собор, призванный покончить с расколом. Император Сигизмунд пригласил Гуса принять в нем участие и обещал ему безопасность от вероятных нападений с обеих сторон. Поколебавшись, Гус все же решил поехать. Однако через месяц сторонники Иоанна XXIII захватили его и поместили в тюрьму. Гусу устроили суд на соборе и обвинили его в ереси. Многие из обвинений, выдвинутые против Гуса, были ложными, как, например, то, что он отрицал пресуще-ствление, или то, что он считал недействительным служение нечестивых священников. Гус отказался отречься от своих воззрений, и 6 июля 1415 года был объяв лен еретиком и сожжен. В настоящее время на Э^ом месте стоит памятный знак.

Фактически, сжигая Гуса, собор лишь разжигал пламя богемского раскола. Сразу же были предприняты жесткие меры против его последователей, однако это только спровоцировало гражданскую войну. Движение реформ выжило, но разделилось на две основные группы. Большинство стремилось лишь к незначительным реформам в рамках римско-католической системы. Их руководитель настаивал на том, что во время причастия верующие должны получать не только хлеб, но также и чашу. (В римско-католической церкви из чаши пьет только духовенство). Другие же стремились к более глубоким реформам. В следующем столетии к этой группе то относились с терпимостью, то преследовали ее. Ее представители вошли в дружеские отношения с вальденсами, другой группой диссидентов на Западе. Во время реформации они установили контакты как с "'Лютером, так и с * Кальвином.